КАСТРЮЛЯ

С утра все начиналось хорошо. Ну, не все, конечно, но все-таки. Мама с утра, не успев ни умыться, ни одеться, вскочила к плите и все утро и полдня что-то там резала, чистила, жарила, парила, варила, солила... Меня величественным жестом (вернее, не жестом, а криком) допускали на запретную территорию лишь для того, чтобы помыть грязную посуду, которая почему-то никак не убавлялась, а наоборот регулярно каждые полчаса накапливалась в раковине.

И вот долгожданный час настал. .. На начищенной до блеска плите стояла огромная кастрюля с супом. Огромная такая, чистая, шипящая кастрюля. Аромат (или запах, не знаю, как правильнее) заполнял всю квартиру, выползал в коридор, вырывался даже на лестничную площадку, прыгая по лестнице на первый этаж... Наш дом вообще обладает очень хорошей проводимостью всего: звуков, запахов, мнений, чувств... И вот весь дом был окутан этим ароматом...

Во время обеда все, разумеется, умяли по 2-3 порции, впрочем от супа почему-то не убавилось. Хвалили, восторгались маминым кулинарным искусством, восхищались и, конечно, не ожидали никакого помрачнения нашего чудесного настроения, этого яркого солнечного дня...

И вот мама попросила меня (дело было зимой и на улице было довольно-таки холодно) взять эту огромную тяжеленную кастрюлю и отнести ее на балкон — в холодильнике не хватало для нее места.

„Только, пожалуйста, не урони”— сказала она мне вслед.

Я взяла эту кастрюлищу и потащила ее, сгибаясь под пудовой тяжестью и ругая про себя такую запасливость — варить на несколько дней вперед. Но тащила я ее на удивление резво и скоро и, проходя мимо двери, неожиданно зацепилась рукавом рубашки за ручку... А так как я шла быстро, то, разумеется, резко остановилась, а бедная кастрюля с супом по закону инерции, который мы проходили в школе по физике, вылетела из моих рук, которые не могли удержать эту тяжесть, и, пролетев пару метров, с жутким грохотом приземлилась на пол...

Бурный разговор моих родственников резко прекратился. Я закричала.

И вот тут началось. Видимо мой крик вывел всех из транса (ах, язык мой, голос мой, голова моя, руки мои, нужное подчеркнуть, враг мой!!!) и все закрутилось, завертелось...

Капуста вывалилась и была расплющена по стенам и по полу... Картошка и морковка залетели в имевшие несчастье стоять неподалеку чьи-то ботинки... Лук повис на той самой злополучной ручке двери... А бульон... Бедный бульон, его моментально впитал в себя ковер, который по-видимому предполагал, что он находится в пустыне Сахара и страдал от жажды... Он так обрадовался возможности напиться, что быстро-быстро, чавкая и хлюпая своими ковровыми губами всосал в себя прекрасную, дивно пахнущую, чудную, густую мясную жидкость...

Мама кричала. Папа кричал. Сестра кричала. Пес лаял и все пытался тайно ухватить кусок мяса, который умудрился залететь в самый дальний и темный угол коридора. Наверное, надеялся там переждать бурю...

Мама кричала... Она кричала, что полдня убила на этот суп и все, как оказалось, напрасно. Я ей пыталась тихо возразить, что мы же его все-таки попробовали, за чуть не получила оплеуху. Она кричала, что у меня руки-крюки и непонятно из какого места растут. Я пыталась тихо возразить, что пойду заниматься в тренажерный зал и все исправлю. Чуть было не получила вторую порцию оплеух. Все кричали, что я непонятно в кого пошла и неизвестно кем стану, я же тихо возражала, что яблоко от яблони недалеко падает, а стану я юристом, вот тут-то мне действительно грозила серьезная опасность, но уже от папиных рук... Все обошлось... Мама снова кричала, что я разбила ее сердце, уронив эту кастрюлю, я тихо предложила ей клей-момент... И вот тут родители в один голос начали мне кричать: „Вот мы в детстве никогда не роняли кастрюль с супом!!!” Этот аргумент меня просто убил: еще бы, неужто, если б роняли, они бы мне сказали об этом?! Разумеется, они будут это держать за семью печатями, и никого не подпустят к своей тайне!... 8)

Тут пес во всеобщей суматохе все-таки умудрился отхватить свой паек на день и удрал в другую комнату с бедным куском мяса, который так и не дождался покоя... Все внимание резко переключилось на собаку, которая непонятно как залезла под диван и теперь отлеживалась там и на все попытки ее вытащить, отвечала злобным лаем: „Если не оставите меня в покое, я его съем!” Шантажиста оставили в покое и он, тут же забыв о своем обещании отпустить заложника, слопал бедную жертву... На ужин его не приглашали...

Так, вернемся ко мне, одиноко стоящей в коридоре. Я в это время пыталась отодрать (вернее, отскрести) капусту от стены... У меня было состояние нестояния... Все вернулись ко мне и вообразили себя злыми мачехами, а меня бедной Золушкой. Заставили под строгим надзором все убирать, чистить, драить... А подлый ковер, напившись, неожиданно стал пытаться и меня засосать в свои недра... Еле вырвавшись из его объятий, я потащила его в ванну, а он плевался остатками бульона и всячески не хотел купаться, крича, что после обеда нужен покой и тихий отдых, а я его терроризирую... Какой он гадкий и противный! С тех пор у меня на этот ковер аллергия и его во время уборки чистит сестра.

Ну и как закончилась эта весьма грустная и печальная история? Более-менее нормально. Меня не избили. Не наказали. Даже почти не поругались со мной. Ну, подумаешь, пролила суп, было бы гораздо хуже, если бы я эту кастрюлю уронила, например, на ногу папе. Было бы гораздо хуже... А так все нормально. Не разговаривают со мной. Не дают денег. Не кормят мороженым. Ну, а кроме этого все прекрасно. Жить можно.